Ужель тот самый Евгений? «Онегин». Графический путеводитель1 товар
Комикс по Пушкину. Нет, вы видели такое? Не видели? Самое время увидеть. Оставим возмущаться тех, кто (опять) увидел дерзкое покушение на наше всё. «Онегин» — во-первых и в-главных — смешная и дерзкая книга.
Знал бы Пушкин, что со временем сделают школьные учителя с его искромётной пародией! Но, похоже, справедливость всё-таки победила: преподаватель литературы Алексей Олейников придумал, как спасти всех: он просто правильно расставил акценты.
Коротко:
1. Современному школьнику (тоже во-первых и в-главных) нужно отбыть учебную повинность по книге. Сочинение, тест, вопросы по тексту — сначала это. Иллюстрированный путеводитель выбран не случайно: здесь всё помогает быстро и с удовольствием разобраться в одном из столпов школьной программы по литературе. Графическая история дана ключевыми сценами с цитатами. Такой концентрат позволяет на ходу ощутить красоту пушкинского слога — как бы невзначай. Под сценами есть пометки, на каких страницах это прочесть. И в таком виде судьба Евгения уже становится интересной (и не только подростку).
Разбираемся, почему.
2. Между стрипами со сценами из романа есть инфографика. Например, рисованная схема костюма Евгения: причёска — 20 р., батистовая рубашка — 25 р. Гениальной её делают цены. Это и близость к нашей жизни, и — вдруг — неожиданно очевидная параллель. Евгений-то, оказывается, такой же, как мы! Ну, если не считать того, что он заводов, вод, лесов, земель хозяин полный, и дядюшка оставил ему состояние, а нам, увы, нет.
Образ жизни — распорядок дня, одежда, меню ресторана, стиль в деталях — всё это лаконично сообщает простые и понятные вещи: мы начинаем понимать, как Евгений (и любой молодой человек его круга) выглядел бы в наши дни. И вдруг видим себя. Шалость художника — рядом с Евгением в каррике за 200 рублей с бобровым воротником изображён наш современник.
На заднем плане в это время рисуется всем известный памятник — символ Санкт-Петербурга, и тоже цитирует: «Морозной пылью серебрится его бобровый воротник». Так, в несколько штрихов, предстаёт перед нами Россия пушкинской эпохи. Видимой, понятной и чуть не осязаемой.
Хотя насчёт понятности вопрос не так прост. Переходим к следующему пункту.
3. Сцена дуэли, посещение театра, места, где важно бывать — кажется, что это про прошлое с его тонкостями этикета. Но так ли? Вот разворот про обед. Помните? Страсбурга пирог нетленный, трюфли, roast-beef окровавлЕнный... Да, кстати, а почему это нетленен пирог? Для красоты ли? Нет, конечно, эта история ещё ждёт нас. Образ жизни — как на ладони.
Две строки. В которых почти всё о светской жизни — и ещё немножко для подростков, у которых свой взгляд на «утончённую дерзость».
Но мы продолжаем путешествие по роману. Сцены за обедом у Лариных, разговоры балерин за кулисами театра и публики в партере, сон Татьяны с медведем... И тут же контраст: сплетни и разговоры. Вот что выходит на первый план.
Из реплик в театре, ресторане, на бульваре мы узнаём почти всё. Кажется, речь о любовном этикете, девичьих альбомах (тут просто просится сравнение с инстаграмом, но об этом ни слова — оно само), о снах и гаданиях пушкинской эпохи, о скуке за званым обедом. На самом деле всё — шаг за шагом — подготавливает сцену дуэли. Детали пазла уже сложились, мы уже понимаем неизбежность поединка Онегина с Ленским — когда перед нами окажется список дуэлей самого Пушкина. На мгновение герой и автор сливаются в одну личность, чтобы — почти сразу — стать для нас одинаково живыми людьми одного круга.
Не просто так «Евгения Онегина» в своё время называли энциклопедией русской жизни. Воспитание, образование, стиль жизни — всё, что сделало Онегина героем Пушкина — и всё, что сделало Александра Сергеевича самим собой — с узнаваемой пушкинской иронией (а кое-где с гомерическим смехом) предстаёт перед нами запросто. И параллель с нашей жизнью тоже проводится запросто.
Хотя такая простота материала стоила авторам — Алексею Олейникову и Наталье Яскиной — работы, которой хватило бы на множество скучных книг.
